Впервые выкладываю свой фанфик. Я это придумала задолго до выхода седьмой книги, я так всё видела, я так хочу. Не вините сильно, если не понравиться

… Гарри остался в общей гостиной Гриффиндора один. Ему просто необходимо было сейчас побыть наедине со своими мыслями. Он медленно подошел к окну, из которого лился золотой теплый солнечный свет, искрясь золотыми буквами брошенного Гермионой фолианта. Гарри облокотился на подоконник, чувствуя как комок в горле становиться всё туже. Закусив губу, он выглянул на улицу.
Погода словно смеялась над ним. Солнце  светило так радостно, так ярко, золотя изумрудные луга, с которых профессор Стебель на пару с Хагридом убрала последние напоминания недавних трагических событий - больше не было взрытой земли и выкорчеванных кустарников. По школьному озеру пробегала золотая искристая рябь, теплый ветер колыхал верхушки деревьев запретного леса. Что-то шмякнулось с глухим звуком – это гигантский кальмар выбросил своё бледное щупальце на берег, и Гарри невольно улыбнулся – он ни за что бы не поверил раньше, что окажется должным своей жизнью этому кальмару. Улыбка на лице Гарри стала горькой, и ему стало тяжелее дышать. Он хотел отвернуться от окна, но тут на подоконник неожиданно взлетела Букля с письмом для Гарри. Письмо было от мамы Симуса. Она благодарила Гарри за то, что спас жизнь её сыну, писала, что Симуса уже через несколько дней выпишут из больницы Святого Мунго.
Гарри дрожащими руками отложил письмо в сторону, закусил губу сильнее, так что во рту появился привкус крови и поднял глаза на незабудково-голубое небо. Если бы Фред с Джорджем видели всё это. Если бы милая преданная Полумна Лавгуд дожила до этого дня… И Кингсли Брутсвер и Грозный Глаз Грюм… Но они не видят, за что боролись и за что погибли.
  А может они видят?
Гарри зарылся лицом в белоснежное оперенье Букли и горячо желал, чтобы гостиная Гриффиндора так и оставалась пуста ближайшие десять минут.

Гарри наконец совладал с собой, но твёрдо решил, что не станет показываться в Большом Зале. Его психическое состояние было до сих пор нестабильно, да и есть  совсем не хотелось. Гарри решил, что проведёт несколько часов на площадке для квиддича, гоняясь за снитчем. Высоко в небе, далеко от всех…
Он уже спускался по мраморной лестнице, когда увидел хромающую черную фигуру на пороге выхода из замка. Фигура волочила за собой на тележке тяжелый чемодан. Человеку этому такая задача давалась нелегко, он судорожно опирался на палку, видимо нога у него всё ещё не сгибалась. Гарри почувствовал, как его тело налилось непонятной тяжестью, горестное настроение сменилось новым, неведомым ему чувством. Гарри не хотел этого делать, но знал, что иначе это тяжелое чувство никогда не пройдёт. Гарри подошел к Снеггу и стал прямо перед его глазами.
-Вы решили уйти… профессор?
Снегг испытующе поглядел на Гарри, но тот не отвёл глаз. Пора всё расставить по местам.
-Да, - тихим, слегка охрипшим голосом ответил Снегг.
-Почему? Все теперь знают, что вы всегда были на стороне Дамблдора, знают, как вы ненавидели Волан-де-Морта (при этих словах глаза Снегга угрожающе блеснули). И должность учителя Защиты больше не проклята, вы можете её занять…
Гарри не знал, как подступиться к мучавшему его вопросу, но Снегг сам ему в этом помог.
-Мне предлагали должность директора школы, - с ироничной кривой усмешкой заметил Снегг, - Я ухожу, Поттер, потому как не хочу больше оставаться здесь.
-Из-за воспоминаний? – выпалил Гарри и Снегг бросил на него злой взгляд. Но Гарри должен был знать, - Этот замок напоминает вам ваше детство? Напоминает вам мою ма…
-Довольно! – прикрикнул Снегг и снова чуть не сорвался со своей палки. Гарри хотел его подхватить, но Снегг грубо пересёк намерения мальчика и сам обрёл равновесие. Но Гарри должен был всё знать, и он продолжил:
-Вы не так ненавидели мою мать, как отца,- тихо заговорил Гарри, твёрдо выдерживая взгляд Снегга, - вы же не хотели её смерти.
-Она мне ничего не сделала, чтобы я хотел её смерти, - совсем тихим холодным тоном ответил Снегг.
-Неужели вы её любили? – Гарри было сложно даже произнести это. Он пристально наблюдал за лицом Снегга. Неожиданно Снегг горько улыбнулся.
-Разумеется, нет (у Гарри камень спал с сердца).
  Гарри продолжал смотреть на Снейпа, а тот в первый раз отвёл взгляд и заговорил так, словно каждое слово давалось ему с трудом.
-Твоя мать… она была… она была хорошим человеком, - Снегг прилагал всё больше усилий, чтобы продолжать,- я никогда не был популярной личностью в школе. И я никогда не стремился ею быть! – с ожесточением сказал Снегг. Гарри видел, как ему тяжело это рассказывать. А Гарри тяжело слушать. Но, похоже, они оба со Снегом решили расставить все точки над i. Снегг заговорил очень тихо и очень быстро, всё так же не глядя на Гарри:
-Она была очень добрая. Всегда. Всегда и со всеми. Даже с теми, кто считал её грязнокровкой.
Гарри не знал, что сказать и просто продолжал смотреть на Снегга широко распахнутыми глазами. Снегг, наконец, повернулся к Гарри, и, посмотрев прямо ему в глаза, закончил:
-Я не был в неё влюблён. Но всегда считал её хорошим человеком.
И Гарри понял, что это правда. Как ни странно было такое вообразить, но Снегг действительно сожалел, что Лили Поттер больше нет. Профессор вынул из внутреннего кармана мантии волшебную палочку и заставил свой чемодан поплыть по воздуху к подножию лестницы. А Гарри стоял в стороне и молча наблюдал за этим. Снегг снова продолжил спускаться вниз, опираясь на палку, и вдруг Гарри неожиданно для самого себя спросил:
-Почему вы уходите сейчас, пока все обедают в Большом Зале (Снегг повернулся к Гарри в профиль)? Сегодня праздничный ужин… и вы… вас бы провожали как героя!
Снегг молчал, а Гарри терпеливо ждал. Профессор окинул взглядом улицу, внезапно налетевший ветерок встрепал сальные волосы. Гарри неожиданно заметил как странно и неуместно смотрится мрачная фигура Снегга на фоне цветущего лета. Луч солнца выхватил из тени его желтовато-бледное лицо, а чёрные глаза, казалось, поглощают этот свет, не отражая.
Снегг посмотрел на Гарри со скорбным выражением на лице:
-А с каких это пор меня здесь считают героем?
Гарри был совершенно ошеломлён таким ответом, не говоря уже о том, что понятия не имел что Снегг имеет ввиду. Снегг, несомненно, прочитал эти мысли у него в мозгу. Он раздраженно сказал:
-Да, ладно тебе, Поттер! Ты совсем не похож на своего отца! Ты всё понимаешь!
И удалился. Прихрамывая на раненую ногу, он спешно спускался по лестнице – разговор был окончен.
Гарри стоял пораженный, оглушенный.
«Ты совсем не похож на своего отца!»… 
Он не ослышался?!
«Ты всё понимаешь!»
И Гарри понял. Он понял, почему Снеггу было противно оставаться здесь теперь, когда все знают, что Снегг никогда не предавал Дамблдора. Принимать похвалы, почести от тех, кто не так давно проклинал его, на время, разуверившись в нём. Противно…

  Снегг уходил по залитому солнцем двору, настолько чужой здесь, словно летучая мышь, по глупости вылетевшая на яркое солнце, и теперь спешно ищет тень. На миг Гарри снова увидел его крючконосый профиль, но теперь ему показалось, что это одно из самых красивых лиц, какие он видел за всю свою жизнь.